Актуальные новости ТЭК на 23 сентября 2025 года: стабильность цен на нефть и газ, рост импорта Индии и Китая, рекорды ВИЭ, высокий спрос на уголь и меры стабилизации топливного рынка в России. Полный обзор для инвесторов и участников энергетического сектора.
Актуальные события топливно-энергетического комплекса (ТЭК) на 23 сентября 2025 года демонстрируют одновременную стабилизацию сырьевых рынков и сохраняющееся геополитическое давление. Западные страны готовят очередные ограничения против российского энергетического сектора, сохраняя жесткую санкционную линию без видимого смягчения. Тем временем мировой рынок нефти остается относительно спокойным: избыток предложения и умеренный спрос удерживают цены марки Brent в районе верхней части $60 за баррель. Европейский газовый рынок встречает осень во всеоружии – подземные хранилища газа практически заполнены (более 90% от ёмкости), обеспечивая высокий уровень энергобезопасности и сдерживая цены на умеренном уровне.
В то же время крупнейшие экономики Азии – Китай и Индия – продолжают активно наращивать закупки нефти, газа и угля, отстаивая свои стратегии энергобезопасности вопреки внешнему давлению. Глобальный переход к чистой энергетике набирает обороты: во многих странах фиксируются рекорды генерации от возобновляемых источников, хотя для надежности энергосистем по-прежнему задействованы традиционные виды топлива. В России после недавнего всплеска цен на бензин власти продлевают и усиливают меры стабилизации внутреннего рынка – от коррекции демпфирующего механизма до продления временных ограничений на экспорт нефтепродуктов. Ниже представлен подробный обзор ключевых новостей и тенденций нефтяного, газового, энергетического и сырьевого секторов на текущую дату.
Рынок нефти: стабильные цены при избытке предложения и слабом спросе
К концу сентября мировые цены на нефть демонстрируют сдержанную динамику после летних колебаний. Эталонная смесь Brent торгуется около $66–68 за баррель, американская WTI – в диапазоне $62–64. Эти уровни примерно на 10% ниже цен годичной давности, отражая постепенный откат рынка от пиков энергокризиса 2022–2023 годов. На текущую ситуацию влияют сразу несколько фундаментальных факторов:
- Добыча ОПЕК+ растет. Нефтяной альянс продолжает планомерно увеличивать предложение на рынке, постепенно снимая прежние ограничения. С октября странам ОПЕК+ разрешено дополнительно добывать около +140 тыс. баррелей в сутки (после прибавки ~+550 тыс. б/с месяцем ранее). Несмотря на сравнительно низкие цены, ключевые экспортёры стремятся отвоевать утраченные рыночные доли. Суммарно с весны квоты добычи выросли более чем на 2,5 млн б/с, усиливая насыщение рынка. В середине сентября на встрече технического комитета ОПЕК+ в Вене делегаты обсуждали методику оценки максимальных мощностей добычи – этот шаг может предвосхитить будущую корректировку квот. Полноценное заседание министров альянса намечено на 5 октября, где будет решаться вопрос о сохранении текущих темпов наращивания добычи.
- Слабый спрос и рост запасов. Глобальное потребление нефти увеличивается заметно медленнее, чем в предыдущие годы. Международное энергетическое агентство (МЭА) прогнозирует, что в 2025 году мировой спрос вырастет менее чем на 1 млн баррелей в сутки (для сравнения: прирост в 2023-м превышал 2,5 млн). ОПЕК также ожидает скромное увеличение потребления на уровне ~+1,2 млн б/с. Причины – замедление мировой экономики (особенно снижение промышленного роста в Китае) и эффект высоких цен прошлых лет, стимулировавших энергосбережение. Дополнительно спрос сдерживают высокая инфляция и жёсткая денежно-кредитная политика в ряде стран. Одновременно растут коммерческие запасы вне ОПЕК: например, в США в сентябре неожиданно зафиксирован прирост нефтяных резервов, сигнализируя о формировании профицита. Американские компании поддерживают добычу близ рекордных уровней (~13 млн б/с), а власти США не спешат пополнять стратегические резервы, чтобы не создавать дополнительный спрос. Увеличивают добычу и другие производители вне ОПЕК – от Бразилии и Канады до стран Африки. Саудовская Аравия, завершив период высокого внутреннего потребления летом, резко нарастила экспорт сырой нефти, возвращая себе долю рынка.
- Геополитика и финансы. Санкционное противостояние между Россией и Западом продолжает повышать уровень неопределённости: в ценах присутствует некоторая «премия за риск», учитывающая потенциальные перебои в поставках. Вместе с тем отдельные дипломатические контакты (такие как летний саммит лидеров РФ и США на Аляске) поддерживают надежду на постепенную разрядку напряжённости, что сдерживает резкий рост котировок. На финансовых рынках важную роль играет политика центробанков: ФРС США впервые за год снизила в сентябре базовую ставку на 0,25 п.п. из-за замедления экономики. Это привело к небольшому ослаблению доллара и временно поддержало сырьевые товары, включая нефть. Однако опасения относительно избыточного предложения и вялого спроса перевешивают, не давая ценам на нефть уйти в устойчивое ралли.
В совокупности эти факторы удерживают нефтяной рынок в состоянии близком к профициту. Котировки колеблются в узком диапазоне, не имея предпосылок ни к стремительному росту, ни к обвалу. Многие аналитики полагают, что при сохранении текущих тенденций нефть останется относительно дешевой: в 2026 году средняя цена Brent может опуститься ближе к $55 за баррель. Впрочем, участники рынка закладывают в стратегии и риски непредвиденных потрясений – например, эскалации конфликтов на Ближнем Востоке или стихийных бедствий, способных нарушить добычу. Пока же избыток предложения и осторожный спрос заставляют нефтяные компании и инвесторов действовать взвешенно.
Рынок газа: полные хранилища и комфортные цены в Европе
Основное внимание на газовом рынке по-прежнему приковано к Европе, которая уверенно готовится к зимнему сезону. Страны ЕС всё лето ускоренными темпами закачивали природный газ в подземные хранилища, и к концу сентября общий запас превысил 92–95% от ёмкости ПХГ – значительно выше промежуточных целевых уровней. Практически полные резервы газа обеспечивают европейской энергосистеме серьезный запас прочности перед отопительным периодом. В результате биржевые цены удерживаются на сравнительно низком уровне: котировки фьючерсов на нидерландском хабе TTF находятся около €30 за МВт·ч (около $380 за 1000 куб. м), что в разы ниже пиков прошлой зимы. Такое ценовое плато свидетельствует о том, что баланс спроса и предложения на европейском рынке к осени стабилизировался.
Дополнительную роль в удержании цен сыграл рекордный импорт сжиженного природного газа (СПГ) из разных регионов. После турбулентности 2022–2023 годов европейские импортеры диверсифицировали источники поставок: значительные объёмы СПГ поступают из США, Катара, африканских стран, а также продолжают косвенно приходить из России через посредников. Летом 2025-го ЕС воспользовался относительно низкими спотовыми ценами и снижением конкуренции со стороны Азии, чтобы нарастить закупки СПГ — терминалы работали с рекордной загрузкой в период слабого азиатского спроса. Эти шаги позволили накопить дополнительные объёмы газа и войти в зиму без признаков дефицита. На пороге отопительного сезона европейский газовый рынок выглядит устойчивым, а текущий уровень цен — комфортным для потребителей и промышленности.
Впрочем, эксперты предупреждают, что благоприятная ситуация не гарантирована на всю зиму. В случае экстремально холодной погоды или непредвиденных перебоев в импорте СПГ ценовая конъюнктура способна измениться. Европа остается зависимой от внешних поставок топлива: собственная добыча в ЕС неуклонно сокращается, а трубопроводные поставки российского газа сведены к минимуму из-за санкций и геополитических факторов. Тем не менее накопленные резервы, диверсификация СПГ-импорта и меры по энергосбережению дают основания полагать, что даже при неблагоприятном развитии событий удастся избежать острого дефицита. Регуляторы ЕС также прорабатывают новые инициативы — от продления механизма совместных закупок газа до ускоренного развития возобновляемой энергетики — чтобы в будущем усилить энергетическую безопасность и снизить волатильность цен.
Международная политика: санкционное противостояние усиливается
Геополитическая обстановка вокруг энергетического сектора остается напряженной. После летних сигналов о готовности к диалогу ощутимых прорывов так и не произошло. Напротив, к сентябрю западные союзники лишь усиляют санкционное давление на Москву. Соединенные Штаты рассматривают новые ограничения против российского ТЭК — в том числе санкции в отношении крупных экспортеров нефти и СПГ, а также зарубежных компаний, помогающих обходить действующие запреты. Евросоюз, отложив на прошлой неделе презентацию 19-го пакета санкций (изначально ожидалось объявление 17 сентября), намерен доработать меры совместно с партнерами по G7. По данным европейских СМИ, Еврокомиссия может представить новый пакет уже в конце сентября либо в начале октября. Ожидается, что он затронет российские нефтегазовые компании и банки, а также впервые нацелится на третьи страны: под ударом могут оказаться иностранные нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ) в Индии и Китае, которые перерабатывают российскую нефть, фактически обходя установленные ограничения. В то же время, как стало известно, новых прямых ограничений на импорт российской нефти в ЕС вводить не планируется — ряд государств блока (в том числе Венгрия) категорически против шагов, способных подорвать их энергобезопасность.
Москва, со своей стороны, пытается адаптироваться к санкционным реалиям. Российский экспорт нефти и газа ускоренно переориентируется с Европы на Азию и Ближний Восток. Поставки сырья увеличиваются прежде всего в Индию, Китай, Турцию и ряд африканских стран — часто с существенными скидками к мировым ценам для сохранения рынков сбыта. По заявлениям властей, несмотря на санкции, доходы российского бюджета от нефтегазового экспорта остаются приемлемыми благодаря относительно высоким ценам на сырье и слабому курсу рубля. Однако ограничения ощутимо влияют на долгосрочные перспективы отрасли: ограничен доступ к современным технологиям и оборудованию для разработки труднодоступных месторождений, зарубежные инвесторы сворачивают участие в новых проектах. Это создает риски замедления технологического развития российского ТЭК в будущем.
Дополнительный фактор неопределенности — возросшие угрозы для энергетической инфраструктуры. В последние недели участились атаки беспилотников на объекты российского ТЭК. Так, в ночь на 18 сентября был атакован дронами крупный нефтехимический завод в Башкирии, вспыхнул пожар; несколькими днями ранее удары БПЛА наносились по НПЗ в Ленинградской и Саратовской областях. Хотя ПВО перехватывает большинство аппаратов, сам факт таких инцидентов усиливает нервозность на рынке и заставляет власти уделять первоочередное внимание защите энергообъектов. В целом санкционный конфликт и сопутствующие риски остаются ключевыми источниками неопределенности для глобальной энергетики. Рынки закладывают в котировки затяжной характер противостояния, и энергетические компании учитывают эти угрозы при планировании. Даже небольшие паузы в эскалации – например, отсрочка новых санкций или точечные дипломатические договоренности – способны временно улучшить настроения, но пока серьезных предпосылок для разрядки не просматривается.
Азия: Индия и Китай наращивают импорт и собственную добычу
Азиатские гиганты продолжают играть ключевую роль на мировых рынках энергоресурсов, компенсируя снижение спроса на Западе. Индия и Китай одновременно увеличивают закупки углеводородов и развивают внутреннюю добычу, стремясь удовлетворить потребности своих экономик и обезопасить себя от внешних потрясений. Их политика сочетает прагматичный подход к выбору поставщиков с масштабными инвестициями в собственную энергетику, что заметно влияет на глобальные потоки нефти, газа и угля.
- Индия. Несмотря на давление США и Европы, Дели четко дает понять, что не намерен резко сокращать закупки российских углеводородов. Россия остается одним из крупнейших поставщиков нефти для индийского рынка, обеспечивая значительную долю потребления. По данным трейдеров, индийские НПЗ продолжают активно закупать российскую нефть Urals с дисконтом ~$4–5 к цене Brent, что помогает сдерживать себестоимость сырья. В результате Индия не только поддерживает высокий уровень импорта российской нефти, но и наращивает ввоз нефтепродуктов из РФ (например, дизельного топлива) для удовлетворения внутреннего спроса. Одновременно правительство ускоряет программы снижения зависимости от импорта в стратегической перспективе: делаются крупные вложения в развитие собственной добычи нефти и газа. Так, в августе премьер-министр Нарендра Моди объявил о старте масштабной программы разведки глубоководных месторождений – государственная корпорация ONGC уже приступила к бурению сверхглубоких скважин в Андаманском море в надежде открыть новые запасы. Эти шаги призваны постепенно повысить самообеспеченность Индии энергией, хотя в ближайшие годы страна всё равно останется импортозависимой примерно на 80% по нефти и на 40% по газу.
- Китай. Вторая экономика мира наращивает импорт энергоресурсов, одновременно инвестируя в повышение собственной добычи. Пекин не присоединился к санкциям против Москвы и пользуется ситуацией, закупая российскую нефть и газ на выгодных условиях. По официальным данным, в 2024 году Китай импортировал свыше 212 млн тонн нефти и около 246 млрд куб. м природного газа, превзойдя показатели предыдущего года. В 2025-м рост импорта продолжается, хотя темпы несколько замедлились из-за высокой базы. Параллельно китайские нефтегазовые корпорации ставят рекорды добычи: за 8 месяцев 2025 года в КНР добыто порядка 145 млн тонн нефти (+1,5% год к году) и 175 млрд кубометров газа (+5% г/г). Собственное производство покрывает лишь часть растущего спроса, поэтому Китай по-прежнему зависим от импорта примерно 70% потребляемой нефти и 40% газа. Укрепляя долгосрочную энергобезопасность, Пекин расширяет сотрудничество с Москвой. Уже увеличены закупки трубопроводного газа по «Силе Сибири», согласованы ключевые параметры будущего газопровода «Сила Сибири – 2», который существенно нарастит экспорт российского газа в Китай в ближайшие годы. Показательно, что ради своих интересов Китай готов игнорировать внешние ограничения: в последние месяцы китайские компании приобрели несколько партий сжиженного газа с нового проекта «Арктик СПГ-2», несмотря на американские санкции против него. Для приема этого топлива в порту Бэйхай выделен отдельный терминал, используемый исключительно под российский СПГ — подобная схема позволяет минимизировать санкционные риски. Таким образом, и Индия, и Китай демонстрируют готовность обеспечивать себя энергией на собственных условиях, даже если это идет вразрез с позицией Запада. Их активность остается движущим фактором роста мирового спроса на углеводороды и перераспределения торговых потоков.
Энергопереход: рекорды возобновляемой энергетики и роль традиционных ресурсов
Глобальный переход к низкоуглеродной энергетике в 2025 году выходит на новый виток. В разных регионах мира устанавливаются рекордные показатели по вводу мощностей и выработке электроэнергии из возобновляемых источников – прежде всего солнца и ветра. По итогам 2024 года суммарная генерация на солнечных и ветряных электростанциях в странах Евросоюза впервые превысила выработку на угольных и газовых ТЭС. Этот тренд сохраняется и в 2025-м: благодаря активному строительству новых солнечных парков и ветряных ферм доля «зеленой» электроэнергии в ЕС продолжает расти, в отдельные месяцы превышая 50% потребления. В США возобновляемая энергетика также достигла рекордной доли – более 30% выработки электроэнергии, при этом совокупная генерация из ветра и солнца уже обошла производство на угольных электростанциях. Китай, мировой лидер по установленной мощности ВИЭ, ежегодно вводит десятки гигаватт новых солнечных и ветровых электростанций, постоянно обновляя собственные рекорды «зеленой» генерации.
Инвесторы и энергетические компании увеличивают вложения в низкоуглеродные проекты. По оценкам МЭА, совокупные инвестиции в мировой энергосектор в 2025 году превысят $3 трлн, из которых более половины будет направлено на проекты ВИЭ, модернизацию электросетей и системы хранения энергии. Традиционные нефтегазовые державы Ближнего Востока тоже начинают делать ставку на солнечные и ветряные электростанции, готовясь к постепенному снижению спроса на ископаемое топливо. Одновременно крупнейшие нефтегазовые корпорации диверсифицируют бизнес: формируют подразделения по производству «зеленого» водорода и биотоплива, запускают проекты по улавливанию и хранению углерода (CCS). Эти шаги продиктованы запросом общества и инвесторов на декарбонизацию экономики.
Однако стремительный рост доли ВИЭ ставит перед энергосистемами новые задачи. По мере увеличения выработки солнца и ветра возрастает переменность генерации – в безветренные дни и ночные часы требуются резервные мощности. Многие страны пока вынуждены полагаться на традиционные источники – газовые, угольные и атомные станции – чтобы балансировать нагрузку и обеспечивать бесперебойное снабжение в пиковые периоды. Идет активное строительство систем накопления энергии (промышленных аккумуляторных ферм, гидроаккумулирующих станций) и внедрение интеллектуальных сетей, повышающих гибкость энергоснабжения. По прогнозам экспертов, уже к 2026–2027 годам суммарная генерация из возобновляемых источников может выйти на первое место в мире, окончательно обогнав уголь по объему производства электроэнергии. Тем не менее в ближайшие годы традиционные ресурсы – природный газ, уголь, а также атомная энергетика – сохранят критическую роль «страховки» для стабильности энергосистем. Нынешний этап энергоперехода – это поиск оптимального баланса, при котором «зелёная» энергетика бьёт рекорды по росту, но классические углеводороды всё ещё необходимы для надежного покрытия спроса.
Уголь: высокий спрос в Азии поддерживает стабильность рынка
Несмотря на климатическую повестку, мировой рынок угля в 2025 году функционирует на исторически высоком уровне потребления. Глобальный спрос на уголь остается близким к рекордным значениям 2022–2023 годов – прежде всего за счет азиатских стран. Китай по-прежнему крупнейший производитель и потребитель угля: ежегодно добывается свыше 4 млрд тонн, которые практически полностью сжигаются на китайских электростанциях. В периоды пикового спроса (например, летняя жара и рост включения кондиционеров) даже этих колоссальных объемов бывает недостаточно – Пекин наращивает импорт угля, чтобы не допустить дефицита электроэнергии. Индия вырабатывает около 70% всей электроэнергии на угольных ТЭС, и абсолютное потребление там продолжает расти по мере развития экономики. Крупные развивающиеся страны Юго-Восточной Азии (Индонезия, Вьетнам, Таиланд и другие) также вводят новые угольные мощности, стремясь удовлетворить растущий спрос на электричество.
Ключевые экспортёры угля – Индонезия, Австралия, Россия, ЮАР и ряд других – в последние годы нарастили добычу и поставки, воспользовавшись периодом высоких цен. После ценовых пиков 2021–2022 годов сейчас мировые цены на энергетический уголь стабилизировались на умеренных уровнях. Например, австралийский энергетический уголь торгуется по $130–150 за тонну – заметно ниже экстремумов двухлетней давности, но всё ещё выше средних значений предыдущего десятилетия. Такой ценовой диапазон остается выгодным для угледобывающих компаний и приемлемым для потребителей электроэнергии. Многие государства заявляют о планах поэтапно сокращать использование угля ради выполнения климатических обязательств, однако в краткосрочной перспективе этот ресурс остается незаменимым для надежного энергоснабжения сотен миллионов людей. Даже в Европе, где декарбонизация провозглашена приоритетом, власти вынуждены держать часть угольных станций в резерве: например, Германия, Польша и другие страны сохраняют некоторые угольные ТЭС на случай перебоев с газом или недостатка выработки ВИЭ. Таким образом, мировой угольный сектор сейчас пребывает в состоянии относительного равновесия: спрос стабильно высок благодаря Азии, предложения достаточно, а цены предсказуемы. В долгосрочной перспективе доля угля в энергобалансе будет постепенно снижаться по мере усиления климатической политики, но в ближайшие годы уголь сохранит весомую роль, оставаясь гарантом энергетической безопасности в периоды пиковых нагрузок и ценовых шоков на рынке газа.
Российский рынок топлива: продолжение экстренных мер стабилизации
На внутреннем топливном рынке России в конце лета – начале осени разразился кризис, связанный с резким скачком цен на нефтепродукты. В августе оптовые биржевые цены на бензин и дизель обновили исторические максимумы, что вскоре отразилось на розничных ценниках. К середине сентября стоимость бензина АИ-95 на Петербургской международной товарно-сырьевой бирже поднималась до рекордных 73 тыс. рублей за тонну, превысив даже пики августа; дизельное топливо также дорожало высокими темпами. Этот ценовой всплеск был обусловлен совокупностью факторов:
- Сезонный спрос и агросектор. Летний период традиционно характеризуется повышенным потреблением топлива. В 2025 году пик автомобильных поездок и масштабная уборочная кампания в сельском хозяйстве привели к росту спроса на бензин и дизель. Эти сезонные факторы наложились на истощение запасов у независимых топливных трейдеров, усилив напряженность на рынке и спровоцировав ажиотажные закупки.
- Ремонты и ЧП на НПЗ. Летом сразу на нескольких крупных нефтеперерабатывающих заводах проводились плановые и внеплановые ремонтные работы, снизившие выпуск топлива. Дополнительным ударом стали чрезвычайные происшествия: так, 14 сентября была пресечена атака беспилотников на Киришский НПЗ в Ленинградской области – пожар вывел из строя ключевой блок установки (до 40% мощности завода) на несколько недель, сократив предложение бензина и дизеля на рынке.
- Выгодный экспорт и пробелы в демпфере. Высокие экспортные цены на нефтепродукты, особенно на дизтопливо, стимулировали нефтекомпании перенаправлять продукцию за рубеж в ущерб внутренним поставкам. Одновременно сбойнул демпфирующий механизм: биржевые цены бензина превысили зафиксированную в налоговом кодексе отсечку (~66,5 тыс. руб./т для АИ-92), из-за чего бюджетные компенсации нефтепереработчикам обнулились. Иными словами, при столь высоких внутренних ценах продавать топливо на экспорт оказалось выгоднее, что усугубило дефицит на внутреннем рынке.
Правительство оперативно отреагировало на топливный кризис, введя комплекс экстренных мер. С конца августа действует временное ограничение экспорта нефтепродуктов: крупным нефтяным компаниям предписано до 30 сентября воздерживаться от вывоза бензина и дизеля, для независимых трейдеров запрет продлен до 31 октября 2025 года. Нефтеперерабатывающим заводам поручено в приоритетном порядке насытить внутренний рынок – нарастить поставки в проблемные регионы (в частности, дополнительные объемы горючего направлены в Приморье и Крым для ликвидации локального дефицита). Параллельно власти скорректировали демпферный механизм: согласовано повышение предельно допустимого отклонения биржевой цены топлива от базового индикатора, при котором выплачиваются компенсации НПЗ. Проще говоря, государство повысило «потолок» срабатывания демпфера – для автобензина с 10% до 20%, для дизтоплива с 20% до 30%. Это позволит нефтепереработчикам получать выплаты из бюджета даже при более высоких внутренних ценах, снижая стимул отправлять топливо на экспорт.
Принятые меры уже начали давать эффект. После ценовых пиков середины августа оптовые котировки топлива откатились вниз примерно на 7–8%. Однако во второй декаде сентября ценовое давление вновь усилилось: биржевые цены бензина и дизеля снова пошли вверх на фоне всё еще высокого спроса и сохраняющихся временных факторов (не все НПЗ завершили ремонты, а одного только ограничения экспорта оказалось недостаточно для полной стабилизации). В результате с начала года розничные цены на моторное топливо выросли более чем на 6%, значительно обогнав инфляцию (~4% за тот же период). Тем не менее власти заявляют, что ситуация находится под контролем: автозаправки обеспечены необходимым объемом бензина и дизеля, новые партии от НПЗ поступают регулярно. Ожидается, что по мере окончания сельхозработ и возвращения всех заводов к штатному режиму рост цен на заправках замедлится. Правительство подчеркнуло, что возобновление экспорта нефтепродуктов возможно только после полной нормализации внутреннего рынка и устойчивого снижения биржевых цен. При необходимости ограничения готовы продлевать и дальше, задействуя дополнительные ресурсы, чтобы удержать цены на топливо в приемлемых рамках и не допустить дефицита бензина и дизеля осенью 2025 года.
