Нефтяной сектор
Нефтяные цены вновь оказались под давлением избыточного предложения. OPEC+ неожиданно согласовал значительные наращивания добычи – в июне общий прирост составит 411 тыс. барр. в сутки (в сумме около 960 тыс. б/с за апрель–июнь). Саудовская Аравия, фактический лидер соглашения, расширяет квоты, чтобы наказать членов, превысивших лимиты (Ирак, Казахстан) и забрать долю рынка у производителей сланца США. В результате Brent опустилась до ~$60/баррель, а WTI – до $57, минимальных значений с начала 2021 года. После этого аналитики снизили прогнозы – Barclays ждет $66 за Brent в 2025 г., ING – около $65.
В краткосрочной перспективе показатели мирового спроса ещё остаются относительно сильными (после холодной зимы рынок наращивал бензиновый и дизельный запасы), поэтому маржинальность НПЗ остаётся высокой: в Азии маржа на переработку нефти превышает $7/баррель (против $4.25 годом ранее), в Европе – около $6/барр.. Это указывает на то, что реальный спрос пока поддерживает переработку. Тем не менее долгосрочные риски также очевидны: МЭА сильно пересмотрело вниз прогноз роста потребления, а ОПЕК+ продолжает отмечать перенасыщение рынка. Как отметил директор Weatherford, цены ниже $50 могут уже тормозить инвестиции в дорогие офшорные проекты. Инвесторам следует учитывать возможность дальнейшего понижения цен при сохранении нынешней политики в США и Китае, а также давление на маржи от торговых войн и замедления роста ВВП.
Газовый сектор
Европейский газовый рынок готовится к кардинальным изменениям. Еврокомиссия в июне предложит полный отказ от импорта российского газа к концу 2027 года (с прекращением новых контрактов к концу 2025-го). По словам комиссара Йоргенсена, с 2022 года ЕС в общей сложности потратил на российский газ больше, чем выделил Украине в качестве помощи. Формально Москва выступает против исключения себя из рынка («это ударит по конкуренции и европейским потребителям», – заявил Песков), но альтернативные поставщики и инфраструктура уже развиваются. Около 19% нынешнего спроса ЕС покрывается путём «Турецкого потока» и закупок СПГ из России, однако эти объёмы систематически перераспределяются. В долгосрочной перспективе страны ЕС планируют стимулировать большее потребление U.S. СПГ, включая за счёт бюджетной помощи и политического давления со стороны Вашингтона.
В США высокая активность на рынке СПГ. По данным Cheniere Energy, крупнейшего экспортёра СПГ, спрос и цены в первом квартале выросли, при этом в мае-июне ожидается запуск дополнительных мощностей на заводе Corpus Christi. Ченьер прогнозирует, что хранилища Европы, заполненные лишь на 60–70%, будут нуждаться в новых поставках СПГ (до 2025 г. и далее), особенно если Россия не вернётся на европейский рынок до завершения конфликта. Американские производители уже регистрируют рекордные экспортные потоки газа: фьючерсы на Henry Hub в мае торгуются около $3.9/MMBtu. Эти факторы поддерживают цены на газ и делают инвестиции в СПГ привлекательными.
Электроэнергетика и ВИЭ
По прогнозам EIA, спрос на электроэнергию в США вырастет до рекордных 4 205 млрд кВт·ч в 2025 г. (и 4 252 млрд кВт·ч в 2026 г.), благодаря расширению дата-центров, зарядной инфраструктуры и активному потреблению со стороны населения. При этом доля возобновляемых источников в совокупном энергомиксе в США вырастет до 25% уже в 2025 г., а доля газа снизится до 40%. В Евросоюзе электроэнергия уже дешевеет после пиков цен в начале 2025 г.: резкое падение цен на газ (–33% с января) и рекордный рост выработки от солнечных электростанций более чем вдвое снизили спотовые цены, особенно в Южной и Центральной Европе. При этом прошлой зимой погодные аномалии (сокращение выработки ветра на 15%) заставили компенсировать дефицит газа угольными и газовыми ТЭС.
Азиатский регион ускоряет наращивание ВИЭ. По данным LSEG, в 2024 г. Азия установила 450 ГВт новых мощностей возобновляемой генерации, доведя общий объём ВИЭ до ~2 500 ГВт (то есть более чем половина мировых мощностей). Это создаёт потенциал снижения цен на электроэнергию в регионе по мере увеличения доли ветра и солнца в энергомиксе. Китай продолжает диверсифицировать производство электроэнергии: за счёт роста доли гидроэнергии и ВИЭ спрос на генерирующий от угольных ТЭС упал (по итогам первого квартала мощность ТЭС упала на 4.7% г/г), что вместе с рекордным ростом добычи угля снижает нагрузку на импорт.
Угольная отрасль
Региональный рынок угля переживает спад. На апрельской сессии Азии котировки морского энергетического угля опустились до минимумов за четыре года, чему способствовали рекордно низкий спрос крупнейших импортеров – Китая, Индии, Японии. Китай ввёз в апреле лишь 22.7 млн т угля (–5% м/м и –13% за январь–апрель г/г), поскольку внутреннее потребление ТЭС падает (генерация тепла на угле упала на 4.7% в 1 кв. 2025). Вместо этого Пекин увеличил добычу угля до рекордных 440 млн т в марте (плюс 9.6% г/г). Избыток местного угля и слабый внешний спрос обвалили китайские цены (порт Qinhuangdao ~660 юаней/т, что на 25% ниже уровня октября). Аналогичная картина – медленный спрос и перенасыщение рынка – наблюдается и в соседних странах, что создаёт риск давления на угольные компании. Европа и США продолжают сокращать потребление угля из-за энергетического перехода и экологических ограничений.
Нефтепродукты и НПЗ
Мировой сектор нефтепереработки продолжает получать высокую прибыль на фоне временных дисбалансов в спросе. По итогам 1 кв. топ-американский оператор Marathon сообщил о квартальном убытке ($74 млн из-за масштабных ремонтов), хотя средняя загрузка НПЗ уже составляет 89% (против 97% в предыдущем квартале). Компания ожидает увеличить загрузку до 94% во 2 кв. за счёт завершения плановых ремонтов. Несмотря на это, мировые маржи НПЗ находятся на двузначных значениях: по данным LSEG, азиатская маржа (Singapore) примерно $7/барр., европейская – около $6. Это отражает совокупный эффект падения цен на нефть и посленовогоднего всплеска спроса на бензин и дизель (товарищи по СНГ активно пополняли запасы после холодов), что временно поддерживает переработку.
Однако перераспределение спроса не отменяет долгосрочных рисков: спрос на нефтепродукты острее реагирует на рост электромобилей и топливных стандартов, и по прогнозам в ближайшие годы темпы прироста объёмов сокращаются. Аналитики отмечают, что, несмотря на текущие «жирные» маржиналы, инвесторы должны учитывать потенциал избыточного предложения и умеренный спрос.
Регионы и сигналы для инвесторов
Россия. Низкие цены на нефть прямо влияют на бюджет страны. Минфин РФ в «рисковом» сценарии снизил прогноз средней цены Brent на 2025 год до $58, что ограничит доходы от нефтегазового экспорта. В ответ Москва продолжает искать новые рынки сбыта – например, усиливает экспорт нефтепродуктов в Юго-Восточную Азию и Ближний Восток – и обсуждает с Западом варианты сохранения газового транзита (неофициально фигурируют идеи о выходе США на контроль над «Северным потоком» или украинской ГТС). В целом риски заключаются в риске новой волны санкций, а также замедлении экономики из-за глобальных торговых войн.
Ближний Восток. Саудовская Аравия усилила рост добычи, готовясь подождать низких цен, и этим демонстрирует готовность отдавить производителей из внеформатных (сланцевых) источников. Дополнительно к решению по ОПЕК+, внимание рынков приковано к перспективам Ирана: переговоры по ядерной сделке могут снять часть санкций на иранскую нефть, что уже сейчас отражается в увеличении дисконта иранского Light (до $2.3–2.4/б). Торговые санкции США против китайских танкеров с иранской нефтью делают поставки менее стабильными.
Европа. Ставки смещаются в сторону «зелёной» энергетики и энергобезопасности. В дополнение к плану отказа от российского газа, Евросоюз завершил запрет большинства импорта угля и ограничил покупку российской нефти. Это вместе с низкими ценами привело к удешевлению электроэнергии: цены на спотовом рынке упали более чем вдвое относительно начала года, а дальнейшее удешевление ожидается по мере роста доли ВИЭ. Риски – вероятность энергокризисов зимой (низкие запасы газа) и дисбалансов в случае резкого изменения экспорта энергоносителей.
США. В краткосрочном плане рынок прогнозирует продолжение роста мощностей СПГ и ВИЭ. По заявлению компаний, новые установки СПГ (включая седьмой поезд Cheniere) начнут работу до конца года. Спрос на газ внутри страны остаётся высоким (хотя доля газа в энергомиксе снижается), а планы инфраструктурных инвестиций стимулируют проекты ветра и солнца. Важный сигнал – письмо двенадцати республиканских конгрессменов, открыто поддержавших налоговые льготы IRA для ветро- и солнечных проектов. Это указывает на то, что даже в условиях меняющейся политики чистая энергетика по-прежнему привлекательна.
Азия. Китай по-прежнему главная движущая сила спроса на энергоносители, но здесь наблюдается тренд на снижение темпов роста. С начала года экономика Китая начала расходовать меньше угля и нефти благодаря развертыванию ВИЭ и нормализации спроса. Индия сохраняет сильный спрос на нефть и уголь, однако глобальный тренд на снижение потребления углеводородов заметен и здесь. Наряду с этим инвесторы видят, что Азия остаётся локомотивом возобновляемой энергетики – как в производстве компонентов, так и в установках на местах.
Выводы для инвесторов. При текущих тенденциях сохраняется неоднозначный портрет. С одной стороны, низкие цены на нефть и газ ограничивают краткосрочную доходность традиционных энергокомпаний (особенно экспортеров), а климатические и политические риски ставят под вопрос долгосрочный спрос. С другой – высокие маржи нефтепереработки и растущие объёмы экспорта СПГ свидетельствуют о том, что энергия всё еще активно потребляется сейчас. Рынок энергии может радикально меняться в зависимости от геополитики: заключение сделки по Украине или Ирану резко откроет дополнительные объёмы ресурсов. Инвесторам стоит внимательно следить за бюджетными отзывами крупных игроков (ОПЕК+, Россия), ходом инфраструктурных проектов (СПГ, ВИЭ) и макроэкономическими индикаторами спроса, чтобы корректно оценивать риски и возможности. С учётом всех факторов отраслевые прогнозы остаются сдержанными: можно ожидать сохранения низких цен и замедления роста спроса, однако конкретные сегменты (СПГ, СЭС, ветропарки) всё еще демонстрируют потенциал для роста.
